Гиблое место - Страница 58

В голове пульсировала боль — последствия удара. Мальчишка здорово стукнул ее по голове, заставив замолчать. Последнее, что она успела запомнить, была его рука, закрывающая ей рот, пока она боролась, а ее оттаскивали от дороги в тень деревьев.

Там, среди деревьев, воспоминания обрывались.

Маура прижала ладони к вискам, пытаясь думать, несмотря на боль, пытаясь осознать услышанное. Наверное, у меня галлюцинации, подумала она. Может, он ударил меня слишком сильно и повредил сосуды головного мозга? Может, кровоизлияние медленно разрушает мой мозг? Вот почему все это звучит как бессмыслица. Надо сосредоточиться. Отделить то, что я знаю наверняка, в чем абсолютно уверена. Ну вот, я знаю, что жива. Я знаю, что Элейн и Грейс не погибли в автокатастрофе. Радио ошибается. Мальчик лжет.

Маура попыталась встать — очень медленно. Мальчик и собака наблюдали, как она поднимается на ноги, пошатываясь, словно новорожденный теленок. До грубо сколоченной двери было всего несколько шагов, однако после нескольких дней заточения ноги Мауры были слабыми и плохо слушались. Она знала, что не сможет убежать.

— Вы же не собираетесь удрать, правда? — спросил мальчишка.

— Ты не имеешь права держать меня в плену.

— Если уйдете, они вас найдут.

— Но ты ведь не станешь меня удерживать?

Мальчик вздохнул.

— Я не смогу, мэм. Если вы сами не хотите спастись.

Он поглядел на собаку, словно ища у нее утешения. Почувствовав настроение своего хозяина, пес заскулил и лизнул его руку.

Маура медленно двигалась к двери, отчасти ожидая, что мальчик остановит ее. Он не двинулся с места, даже когда она распахнула дверь и шагнула в черноту ночи. Сделав шаг, Маура провалилась в снег выше колена и чуть не упала. Она огляделась по сторонам. Прямо впереди — сплошная черная стена леса. Позади нее за дверью хижины приветливо мерцал огонек. Мальчик стоял в дверном проеме и смотрел на нее. Пламя костра четко высвечивало контуры его плеч. Маура вновь посмотрела на деревья, сделала два шага и остановилась. «Я не знаю, где я и куда мне идти, — вдруг поняла она. — Я не знаю, что ждет меня там, в лесной чаще». Снаружи не было видно ни дороги, ни машин — ничего, кроме черноты деревьев, смыкающихся вокруг крохотной хижины. Должно быть, до Лучшего Мира отсюда можно дойти пешком. Как далеко этот тощий подросток мог утащить ее, пока она была без сознания?

— До ближайшего города пятьдесят километров, — сказал он.

— Я возвращаюсь в поселок. Меня будут искать именно там.

— Вы заблудитесь и не дойдете.

— Я должна найти друзей.

— В темноте?

Маура бросила взгляд во мрак.

— Где же я, черт возьми? — в сердцах воскликнула она.

— В безопасности, мэм.

Маура обернулась. Немного успокоившись, она подошла к нему, напоминая себе, что перед ней просто мальчик. Теперь он казался ей не таким опасным.

— Кто ты? — спросила она.

Мальчик промолчал.

— Не хочешь сказать, как тебя зовут?

— Это не важно.

— А что ты тут делаешь один? Где твои родные?

— Хотел бы я знать, где они, — сказал он и тяжело вздохнул.

Ветер бросил ей в лицо горсть снежинок, и Маура на мгновение зажмурилась. Она смотрела на начинающийся снегопад. Снежинки падали, как легкие хлопья пепла. Их прикосновения к коже напоминали уколы ледяных игл. Пес выбежал из домика и лизнул ее руку. Кожу в этом месте стало пощипывать на морозе. Кажется, собака просила, чтобы ее погладили, и Маура положила руку на мохнатую спину животного.

— Если желаете замерзнуть до смерти, я не буду мешать, — сказал мальчик. — Но я пошел внутрь. — Он взглянул на собаку. — Пойдем, Волк.

Пес замер, словно к месту прирос. Маура почувствовала, как шерсть у него на загривке встала дыбом, каждая мышца напряглась. Повернув морду к лесу, пес угрожающе зарычал — от этого звука у Мауры мурашки по спине побежали.

— Волк!.. — позвал мальчик.

— Что случилось? Что с ним? — спросила Маура.

— Не знаю.

Они оба смотрели в ночь, пытаясь увидеть то, что насторожило пса. Но слышали лишь шум ветра и шелест ветвей — больше ничего.

Мальчик надел снегоступы.

— Идите внутрь, — велел он и исчез в лесу вместе с собакой.

Маура раздумывала лишь пару секунд, но если бы помедлила еще немного, она бы окончательно потеряла мальчишку из виду. С бешено колотящимся сердцем она бросилась за ним вдогонку.

Сперва она его не видела, слышала только скрип снега под снегоступами и хруст веток — это пес продирался через подлесок. Вскоре ее глаза привыкли к темноте, и Маура начала что-то различать — сперва неясные контуры сосновых стволов, затем два силуэта. Мальчик шагал легко и уверенно, собака двигалась прыжками по глубокому снегу. За деревьями далеко впереди она увидела кое-что еще: слабые отсветы, которые казались бледно-оранжевыми сквозь пелену падающих снежинок.

Она почувствовала запах дыма.

Ноги у нее дрожали от напряжения, но она не сбавляла шага, понимая: если отстанет, то заблудится одна в этом лесу. Мальчик и собака двигались вперед, не зная усталости, и, когда Маура упала в снег, пространство, разделяющее их, показалось ей бесконечным. Но теперь она не боялась потеряться, потому что видела, куда они направляются. Они шли к этому рыжеватому свечению.

Когда Маура нагнала их, мальчик стоял к ней спиной, молча глядя вниз на долину.

Далеко под ними полыхал пожар. Лучший Мир был объят пламенем.

— О боже, — прошептала Маура. — Что случилось?

— Они вернулись. Я знал, что они вернутся.

Маура смотрела на двойной ряд костров, аккуратных, как на армейских учениях. Это не случайность, догадалась она. Огонь не перекидывался от крыши к крыше. Кто-то специально поджег все дома в деревне.