Гиблое место - Страница 32

Зазвонил телефон. «Ох, черт! — пронеслось в голове у Джейн. — Это соседи, опять жаловаться будут!»

— Скажи им, что пичкать ребенка валиумом — не выход! — попросила Джейн, пока Габриэль шел в кухню, к телефону.

— Нам самим нужен валиум, — заметил он и снял трубку. — Алло?

Джейн устало привалилась к дверному косяку, представляя, какие обличительные речи сейчас льются из трубки. Наверняка это Виндзор-Миллеры, семейная пара лет тридцати с лишним, переехавшая в их дом только месяц назад. Они уже звонили с жалобами раз десять, не меньше. «Из-за вашего ребенка мы всю ночь не сомкнули глаз. А у нас обоих ответственная работа, знаете ли. Неужели вы не можете ее приструнить?» У Виндзор-Миллеров не было детей, и им не приходило в голову, что полуторагодовалого ребенка невозможно включить и выключить, как телевизор. Однажды Джейн украдкой заглянула в их квартиру — ни пятнышка. Белый диван, белый ковер, белые стены. Да они с ума сойдут при одной мысли о том, что липкие детские ладошки могут оказаться поблизости от их драгоценной мебели.

— Это тебя, — сказал Габриэль, передавая ей трубку.

— Соседи?

— Даниэл Брофи.

Джейн глянула на кухонные часы. В такой поздний час? Что-то серьезное случилось, не иначе. Она взяла трубку.

— Даниэл?

— Ее не было в самолете.

— Что?

— Я только что из аэропорта. Маура не прилетела рейсом, на который у нее был билет. И не позвонила мне. Я не знаю, что… — Он помолчал, и Джейн услышала, как где-то сигналит машина.

— Где вы? — спросила она.

— Как раз въезжаю в Самнеровский тоннель. В любую минуту связь может прерваться.

— Может, заедете к нам? — предложила Джейн.

— Как? Прямо сейчас?

— Мы с Габриэлем не спим. Вот и поговорим об этом. Алло, алло!

Видимо, Даниэл въехал в тоннель — послышались гудки. Джейн положила трубку и посмотрела на мужа:

— Похоже, у нас проблема.

Через полчаса прибыл отец Даниэл Брофи. К тому времени Реджина накричалась и уснула — когда он вошел, в квартире было тихо. Джейн видела этого человека за работой в самых непростых ситуациях, на местах происшествий, где плачущие родственники искали у него утешения и защиты. Он всегда излучал спокойную уверенность, от одного его прикосновения или нескольких прочувствованных слов даже самые отчаявшиеся успокаивались. А сегодня сам Брофи выглядел потерянным. Даниэл снял черное зимнее пальто, и Джейн увидела, что сегодня он без клерикального воротника, на нем только синий свитер и оксфордская рубашка. В обычной одежде он казался более уязвимым.

— Ее не было в аэропорту, — сказал Брофи. — Я прождал почти два часа. Я знаю, что ее самолет приземлился, и весь багаж разобрали. Маура не прилетела.

— Может, вы с ней просто разминулись, — предположила Джейн. — Например, она вышла из самолета и не смогла вас найти.

— Она бы мне позвонила.

— А сами позвонить пробовали?

— Много раз. Не отвечает. Я все выходные не мог с ней связаться. После нашего с вами разговора — тоже.

А я не восприняла всерьез его тревогу, подумала Джейн, чувствуя себя виноватой.

— Сделаю-ка я кофейку, — сказала она. — Думаю, нам всем не помешает.

Они сели в гостиной. Джейн и Габриэль — на диван, Брофи — в кресло. Хотя в комнате было тепло, на щеках Брофи не появилось румянца — он был по-прежнему бледен. Руки, сжатые в кулаки, лежали у него на коленях.

— Значит, ваш последний разговор с Маурой не был особо радостным…. — начала Джейн.

— Нет. Я… мне пришлось прервать его довольно резко, — признался Брофи.

— Почему?

Он еще больше насупился.

— Кажется, речь шла о Мауре, не обо мне.

— Речь и идет о ней. Я пытаюсь понять, о чем она думала. Как вам кажется, могла она обидеться, что вы прервали разговор?

Даниэл отвел глаза.

— Может быть.

— Вы ей не перезванивали? — спросил Габриэль, переключаясь на деловой тон.

— В тот вечер — нет. Было уже поздно. Я не пытался связаться с ней до самой субботы.

— А потом она не ответила.

— Да.

— Может, она просто устала, — предположила Джейн. — Знаете, последний год ей нелегко дался. Приходилось скрывать то, что происходило между вами…

— Джейн, — вмешался Габриэль. — Это к делу не относится.

Брофи вздохнул.

— Я это заслужил, — сказал он тихо.

«Еще бы! — мысленно ответила ему Джейн. — Мало того что нарушил обет, так еще и сердце Мауре разбиваешь».

— Вы думаете, что это можно объяснить душевным состоянием Мауры? — спросил Габриэль, опять тоном законника.

Джейн не раз видела, как он проявлял чудеса выдержки в сложнейших ситуациях — чем больше хаоса было вокруг, тем более спокойным и сосредоточенным становился ее муж. В критической ситуации Габриэль Дин, усталый и измученный молодой отец, разом превращался в сурового особиста — она порой и сама забывала об этой его ипостаси. Вот и теперь он смотрел на Брофи взглядом, который не выдавал ни малейших эмоций, но вместе с тем подмечал все.

— Она так расстроилась, что могла сгоряча натворить что-нибудь? — осведомился Габриэль. — Пораниться? Или что похуже?

Брофи отрицательно покачал головой.

— Только не Маура.

— В состоянии стресса люди иногда на такое способны!

— Но не она! Что вы, Габриэль, вы же ее знаете. Вы оба знаете. — Брофи перевел взгляд на Джейн, затем вновь на Габриэля. — Вы и правда думаете, что она, как подросток, отключила телефон, только чтобы досадить мне?

— Она ведь и раньше совершала неожиданные поступки, — заметила Джейн. — Например, влюбилась в вас.